Вампиры [Vampire$] (ЛП) - Стикли Джон

— Что вывело тебя на нас, в любом случае? — спросил он.

Она улыбнулась.

— Старый друг моей семьи владеет еженедельной газетой, в которой рассказывается о вашей последней… мм, миссии. Я попала в этот маленький городок, как он там называется?

— Брэдшоу, Индиана.

— Да, Брэдшоу. Во всяком случае, я попала туда через два дня после того, как вы его покинули. — Она нахмурилась. — К тому времени никто об этом не говорил. Но я получила ваш адрес.

— К счастью вы не успели.

— Я слышала, что у вас были проблемы. — Он сделал глоток.

— Некоторые.

— Кто-то пострадал?

— Семеро.

— Серьезно?

— Насмерть. Семь трупов.

Она побледнела.

— Вы шутите! Вы не можете быть серьезным!

Он просто посмотрел на нее.

— O'кей, — сказал он.

Они молчали несколько секунд. Она могла сказать, что он имел в виду это. И он мог сказать, что это дошло до нее.

Наконец, он сказал, — Позвольте мне высказать вам небольшое суждение.

— Какое?

— Это реально.

И они немного помолчали.

Наконец она произнесла, — Я не знаю, что сказать. Или сделать.

Он отошел от стены, наплевав на мрачное настроение.

— Я скажу вам, что вы можете сделать. Если вы когда-нибудь напечатаете эту историю где-нибудь — в чем я, честно говоря, сомневаюсь — вы можете упомянуть в ней об этом. — Он допил свой стакан и поставил его на ковер. — У вас есть с собой пад?

— Магнитофон, — ответила она. Она быстро покопалась в своей сумочке, нашла его и извлекла на свет.

— Окей док. — Ухмыляясь, он засунул сигарету между зубов, зажег ее. — Я устрою вам грандиозный тур.

Она улыбнулась в ответ, обвела рукой вокруг. — Это, безусловно, большой дом. Сколько спален?

— Семь, слишком много.

— O, — тихо сказала она, глядя на ряд пустых комнат. Четыре с одной стороны. Три с другой.

— Без паники, — сказал он. — Просто это время для панегирика.

И затем он сделал то, что она никогда, за всю оставшуюся жизнь не забудет. Оскаляясь все это время, куря как сумасшедший, он ходил из комнаты в комнату и в каждой из них рассказывал одинаково возмутительную, невозможную, безнадежно-смешную и (неизменно) непристойную историю о каждом занимавшем ее мученике. Улыбаясь, но не имея сил смеяться вместе с ним, она пробиралась вперед, вглядывающаяся, ошеломленная, каждым его словом и жестом.

Рассказывая, Джек Кроу выкрикивал легко, свободно. Но не позволяя одышке или стону вмешиваться в свой собственный смех. Его голос поднимался и опускался, притворялся серьезным или притворялся пьяным или притворялся — маленьким мальчиком.

Она была полностью загипнотизирована всей его пылающей гордостью за свою потерянную команду. Нет. Она никогда не забудет этого. Джек, похоже, тоже наслаждался этим. И он, казалось понял ее желание зааплодировать. Он потратил полтора часа на оживление, драматизацию и веселье, и когда он закончил, они оба истощились.

Кот появился в коридоре и напомнил ему, что их самолет готов к полету, а затем ушел.

Он повернулся к ней и сообщил, куда они летят.

Она сказала, что знает. Она сказала, что сама оттуда. Из Далласа.

Он сказал, что скучал по Техасу.

Она тоже, сказала она.

Наступила долгая пауза. Откуда-то снизу зазвучал рок-н-ролл.

Тогда почему бы вам не поехать с нами? был его следующий вопрос.

Она подняла на него взгляд, ее голова наклонилась, прислушиваясь к доносящимся звукам.

— Я поеду, — ответила она.

И она поехала.

Глава 7

Они пропустили по стаканчику или по три в баре аэропорта в Лос Анжелесе, ожидая свой рейс в Даллас, когда мимо провальсировали два молодых типа в аквамариновых шортах и с сильным экваториальным загаром, а следом за ними двое точно таких же парней, только в темных сомбреро с вышитой надписью — Акапулько.

Джек Кроу, собирающийся подняться на борт своего пятого реактивного самолета менее чем за двадцать четыре часа, ошалевший от сна в самолете и самолетной еды и трех или четырех порций выпивки, летя напролом над Планетой Земля, нашел это вдохновляющим.

— Это то, что мы должны делать, — объявил он. — Вперед в Акапулько! Или лучше, Канкун или Исла де Мухерес! В любом случае, понадобится несколько недель, чтобы поселиться в новой лачуге.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мы уже сдали наш багаж до Далласа, — заметил Кот.

Джек нахмурился от отсутствия у Кота энтузиазма.

— Итак, мы летим в Даллас.

— Итак, — сказал Карл, тихо рыгая. — Я должен приготовить всю нашу пулевую фигню.

Джек посмотрел на него.

— Д-а-а. Ладно… Но мы все можем идти. Аннабель?

Аннабель слабо улыбнулась.

— Кто будет заниматься всеобщим расселением?

— Но все остальные могут идти вперед, — продолжила Аннабель своим лучшим мученическим тоном.

Джек уставился на свой напиток.

— Итак.

Аннабель улыбнулась.

— Ты тоже можешь, Джек. В любом случае, ты никогда не распаковываешь вещи.

Джек ухмыльнулся ей в ответ.

— Это не означает, что я не хочу быть рядом с тобой, пока ты этим занимаешься.

— Как близко?

— Я думал, что остановлюсь в деловой части города, в Отеле Адольфус. — Он посмотрел на остальных. — Я думал мы все там поживем первые пару дней.

Аннабель попивала и улыбалась.

— Если ты хочешь.

Карл сложил руки на своем огромном брюхе и что-то бормотал себе под нос. Адам, сидящий рядом с ним, наклонился поближе.

— Что случилось? — спросил он, обеспокоенно.

Карл посмотрел на него.

— Я не понимаю, падре!

— Что, Мистер Джоплин?

— Зови меня Карл.

— O'кей, Карл. Что это?

— Моя выпивка. — Он указал на стакан, стоящий перед ним.

— Он пуст, — заметил Адам.

— Вот чего я не понимаю! Он был полон минуту назад.

Адам уставился, осмыслил, усмехнулся.

— Боже мой! — чуть не взвизгнул Кот, толкая свой пустой стакан через стол, издевательским тенором. — С моим произошло то же самое!

И затем Карл и Кот переглянулись и начали напевать тему из Сумеречной Зоны.

Пока остальные смеялись, Джек обхватил голову руками и скорбно ею покачал.

— Моя Команда, — пробормотал он. — Медсестра! — обратился он к молодой официантке, пробегавшей мимо. — Экстренный Вызов.

В самолете они собрались вместе на диване в первом классе, прячась от предложения поесть. Еще одно бортовое питание, был уверен Джек, сделает его одной левой. Поэтому они сидели и пили и играли в карты и болтали. Джек снова поднял тему Мексики, но странным образом и со странным лицом.

— Я раньше работал в Мексике, — проронил он как бы ненароком, но затем явно ожидал, что кто-то попросит его продолжить. Даветт уступила и Команда Кроу подивилась, как она может знать его настолько хорошо, чтобы быстро почувствовать странность, которую могут излучать его глаза.

Кот свернулся на своем месте, как его тезка, и не пропускал ни единого слова.

Что происходит? удивлялся он, но ничего не сказал вслух.

Ему это было не нужно, потому что все, кто знал Джека Кроу, подумали так же.

И что касается самого Джека.

Им нужно будет это узнать. Они не поймут его иначе. Они не смогут понять его даже тогда. Или меня, за то, что привел его.

Но они должны знать.

И может быть, если сначала я расскажу им первую благую часть.

Он улыбнулся и повернулся к остальным.

— Это было на начальном этапе моей карьеры на госслужбе.

Кот нахмурился, ничего не сказал. Аннабель заговорила.

— Ты имеешь в виду, до того как служил в армии.

— Нет. После этого.

— Но ты сказал первую часть..

— Нет, — поправил он с улыбкой. — Я сказал, во время начальной части моей карьеры на госслужбе.

— Что это значит? — спросил Карл со скучающим видом, который умел на себя напускать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это означает, что я работал под глубоким прикрытием для NSA (Агентство Национальной Безопасности) по заданию CIA (ЦРУ), работая агентом DEA (Управление по борьбе с наркотиками, агентство Министерства юстиции США).